ГРАЖДАНИН СИБИРСКОЙ РЕСПУБЛИКИ

Игорь ПОДШИВАЛОВ

Жизненный путь Николая Ядринцева был предопределен с юных лет. Судьба очень рано свела его с людьми, посвятившими себя освобождению Сибири от колониальной зависимости. Когда ему исполнилось сорок лет, в Петербурге увидела свет его книга «Сибирь как колония», эпиграфом к которой он взял слова Адама Смита: «Колонии просвещенного общества, утверждающиеся в безлюдной и малонаселенной стране, скорее всякого другого человеческого общества двигаются к богатству и благосостоянию». Адам Смит имел в виду, конечно, Британскую колонию в Северной Америке, которая, добившись независимости, быстро обогнала по всем показателям свою бывшую метрополию. Сибирские патриоты, которых впоследствии называли областниками, мечтали о том же для своей родины.

В середине позапрошлого столетия приехал в Томск сын директора иркутской гимназии Щукин. Бывший студент Петербургского университета снял квартиру у вдовы, которая воспитывала сына-гимназиста. Этим гимназистом и был Коля Ядринцев. В Петербурге Щукин был человеком, вокруг которого группировались студенты-сибиряки. На щукинской квартире устраивались еженедельные собрания, на которых молодые люди говорили о Сибири. Все они решили после окончания университета вернуться на родину и работать ради ее процветания. В Томске Щукин устроил собрания на манер петербургских. Присутствовал на них и юный Ядринцев, который с нетерпением дожидался окончания учебы в гимназии, чтобы уехать в столицу.

В 1860 году купеческий сын Николай Ядринцев прибыл в Питер вместе со своей матушкой и поселился на Васильевском острове. Став студентом, он быстро отыскал земляков. Как и у Щукина, в квартире Ядринцевых стали собираться студенты, чтобы выпить пива, попеть песни, поговорить о нуждах Сибири. Дальше разговоров дело не шло, но даже разговоры не проходят бесследно. Вскоре в квартире Ядринцева появился бывший казачий офицер Григорий Потанин, на всю жизнь ставший его другом и соратником.

В университете Ядринцев проучился всего год. За участие в студенческих волнениях три сотни «шалунов» угодили в Петропавловскую и Кронштадтскую крепости. Среди смутьянов, конечно же, оказались сибиряки. После освобождения Потанин, Ядринцев и другие члены сибирского кружка решили вернуться домой и встретились в Томске. Потанин был старше Ядринцева на семь лет, за его плечами был казачий кадетский корпус, служба в Сибирском казачьем войске и даже путешествия в Китай и на Урал. Ядринцев, несмотря на молодость, обладал неуемной энергией и недюжинными организаторскими способностями. Еще в Петербурге друзья намечали планы совместной работы, теперь пришло время действовать. Для пропаганды нужна была газета, и она появилась.

Друзья стали сотрудничать в «Томских губернских ведомостях». Еще раньше в Омске Ядринцев выступил перед студентами и гимназистами с речью о необходимости открытия Сибирского университета. В газете он продолжил эту тему, а также написал цикл статей о влиянии уголовной ссылки на местное население, призывал избавить Сибирь от позорной роли свалочного места для преступных элементов России. Потанин стал преподавателем истории в мужской и женской гимназиях и ездил в этнографические экспедиции.